ДНК и розыскные карты: как в фонде Путина ищут без вести пропавших на СВО свердловчан

С началом специальной военной операции остро встал вопрос о всесторонней поддержке участников боевых действий и членов их семей. Именно для решения этой задачи был создан фонд «Защитники Отечества». О том, с какими запросами обращаются военнослужащие и как им оказывается помощь, в эксклюзивном интервью URA.RU рассказал руководитель свердловского отделения фонда Илдар Якупов.

— Илдар Аббясович, расскажите, с какими задачами ежедневно сталкивается ваш фонд?

— Главная цель нашей работы — комплексное социальное сопровождение ветеранов специальной военной операции, а также членов семей погибших и родственников без вести пропавших. С марта 2025 года мы в том числе помогаем и третьей категории — семьям бойцов, пропавших без вести. Поэтому сегодня оказываем поддержку по очень широкому кругу тем: медико-социальная помощь, юридическое сопровождение, бытовые проблемы, трудоустройство, обучение, помощь с протезированием и адаптацией жилья. К каждой ситуации подходим индивидуально, стараемся окружить заботой и вниманием каждого обратившегося. 

— С какими ведомствами вы сотрудничаете для решения обращений?

— Практически со всеми профильными министерствами: здравоохранения, соцзащиты, культуры, спорта, с военными и гражданскими структурами, органами прокуратуры. Не отказываем ни в одном вопросе — если что-то не входит в нашу компетенцию, берем на себя сопровождение и помощь во взаимодействии с другими инстанциями.

— Как менялись запросы людей, обращавшихся в фонд с самого начала СВО?

— В 2022 году основной поток обращений касался получения статуса ветерана боевых действий. Сейчас эта проблема в основном решена — процедура стала прозрачнее, и большинство ребят, проходивших службу по контракту, этот статус уже получили. Вопросы еще остаются по бойцам из некоторых формирований, например, группы «Вагнер», «Шторм-Z», но мы также работаем над их урегулированием.

— Какие направления работы фонда сейчас наиболее востребованы?

— Помимо юридических, медицинских и психологических вопросов, появляется все больше запросов по трудоустройству, переобучению, получению образования, а также технической реабилитации и адаптации жилья для инвалидов. Набирает значение работа с родственниками без вести пропавших — здесь мы, например, помогаем с ДНК-экспертизами и оформлением соответствующих документов.

— Готовы ли современные защитники Родины обращаться за психологической помощью?

— Сейчас преодоление психологических барьеров происходит заметно легче, чем 10–20 лет назад. Тем не менее менталитет большинства мужчин — сначала попытаться справиться самостоятельно, а уже потом обращаться. Поэтому мы работаем очень деликатно: предлагаем консультацию психолога не только для самих ветеранов, но и для их семей. В филиале фонда постоянно ведет прием профессиональный клинический психолог, и мы регулярно направляем обратившихся к профильным специалистам в муниципалитетах. 

— Часто ли бойцы приходят с запросом на трудоустройство?

— Количество официальных обращений невелико — многие возвращаются на прежние места. Однако для ищущих новое место мы работаем с крупными работодателями, департаментом по труду и занятости, участвуем в региональных ярмарках вакансий, заключаем соглашения с предприятиями. Очень важен вопрос достойной зарплаты — не всегда гражданские зарплаты сопоставимы с армейскими, и мы помогаем донести ожидания ребят до работодателей.

— Устраиваются ли ветераны работать в сам фонд?

— Да, ряд ребят нашли себя в работе социальных координаторов и помощников, они оказывают услуги своим боевым товарищам. Такие сотрудники быстро находят общий язык с подопечными, ведь сами прошли тот же путь. Например, в Ирбите социальный координатор Максим Владимирович Спицын за выполнение боевых задач СВО награжден медалью «За отвагу». Ветераны к нему обращаются как к своему, по его примеру включаются в патриотическую и общественную деятельность.

— Обращаются ли бойцы за образовательной поддержкой?

— Количество желающих получить дополнительное образование растет. Однако из-за высоких конкурсов в вузах не все могут пройти сразу. Мы оперативно работаем с вузами и колледжами, обсуждаем возможность организации подготовительных курсов — желательно на бесплатной основе. Хотим, чтобы у бойцов появлялось больше шансов пройти конкурс и освоить новую профессию.

— Насколько изменился подход к обеспечению протезами?

— Сейчас алгоритм максимально гибкий: после получения первичного протеза от Министерства обороны или Соцфонда боец может выбрать любой другой протезный центр, воспользовавшись электронным сертификатом. Если стандартный протез не подходит или требуется спортивный, наш фонд обеспечивает современное оборудование и доплачивает за более дорогостоящие варианты, например, бионические протезы. За последние месяцы мы согласовывали доплаты и в 5, и в 9 миллионов рублей. 

— Есть ли различия для действующих и уволенных бойцов?

— Сейчас автомобили и современные протезы можем предоставить и тем, кто еще проходит службу — главное, чтобы были соответствующие показания.

— Расскажите о работе по адаптации жилья?

— Разрабатываем и устанавливаем «умные» системы, расширяем дверные проемы, оснастили квартиры подъездными ванными с дверцами, роботами-пылесосами, многофункциональными кроватями, специальными кухонными гарнитурами. На данный момент проведено 47 полных адаптаций в Свердловской области, еще порядка 20 семей находятся в работе.

— Предусмотрена ли поддержка для маломобильных ветеранов?

— Да. Предоставляем не только стандартные, но современные спортивные коляски, средства коммуникации для слабослышащих, в том числе технические новинки. Если стандартных средств недостаточно, фонд готов доплатить за более продвинутые устройства.

— Принимает ли фонд гуманитарную помощь для фронта?

— Это не входит в наши полномочия, однако на базе нашего здания работает ассоциация ветеранов и штаб, который координирует гуманитарные поставки. Наши сотрудники часто в свободное время волонтерят вместе с этими организациями, шьют вещи, собирают посылки. Это их личная инициатива в нерабочее время.  

— В чем заключается помощь родственникам военных, считающихся пропавшими?

— Мы сопровождаем все этапы поиска и оформления документов: организуем сбор биоматериалов для ДНК-экспертиз совместно с военными следственными отделами, помогаем составлять разыскные карты и пройти бюрократические процедуры.

— Могли бы привести цифры по основным направлениям?

— За последние полтора года мы организовали около 50 адаптаций жилья, передали семь автомобилей, оформили более 300 обращений по разным вопросам. За время работы выданы 4 «умные трости», 16 — спортивных протезов, 19 — кресла-колясок, проведено 2- доплаты к электронному сертификату по слуховым аппаратам, 2 — доплаты для получения спортивных протезов. Более половины потенциальных получателей автомобилей уже обеспечены техникой и обучены вождению.

— Летом появилась у фонда возможность предоставлять ветеранам с инвалидностью комплекты адаптивной одежды. В него входят спортивная форма, повседневная одежда и для культурного отдыха. Все комплекты имеют разрезы на замках и липучках, чтобы ветеран легко мог одеть одежду без посторонней помощи. Выдано уже 3 комплекта. Активно работаем с новыми заявками, количество обращений стабильно растет.

— Какие задачи ставите до конца 2025 года, будут ли новые проекты?

— В приоритете — максимальный охват всех вернувшихся ребят, в том числе вовлечение их в культурные и спортивные инициативы, мероприятия для семей и детей. Готовим профориентационные форумы с крупными работодателями — например, с заводом имени Калинина, Уралвагонзаводом, РЖД, Союзом машиностроителей. В конце ноября проведем большой региональный форум вакансий. 

— Совместно с профильными ведомствами запускаем еще несколько инициатив по обучению и адаптации ветеранов. Начинаем новое направление по работе с членами семей погибших, так называемые «группы поддержки» — проводим творческие мастер-классы, психологические тренинги, встречи со священнослужителями и экскурсии. Нам в этом помогают неравнодушные жителя, которые готовы на общественных началах делиться своим мастерством и тем самым поддерживать наши семьи.

— Сталкиваетесь ли с ситуациями, когда ребята после отдыха и реабилитации возвращаются снова на службу?

— Да, многие буквально через несколько месяцев возвращаются на фронт по зову сердца, ради друзей. Это их осознанный патриотический выбор, связанный с особым чувством братства и воинского долга. Мы их всегда поддерживаем, как и тех, кто остается на гражданке, социализируется и строит новую жизнь.

— Если бы вы могли обратиться к читателям, что бы сказали?

— Если вы ветеран СВО или член семьи погибшего — не оставайтесь один на один с вызовами. Обращайтесь в региональный филиал фонда «Защитники Отечества» — вам обязательно помогут!